Liberal democracy in evolution of the Euro-Atlantic geo-civilization (prior and after election of Donald Trump as the President of the United States)

Введение

Либеральная идеология связана не только с внутриполитическим развитием ряда государств Европы и США (притом, что данная идеология характерна и для некоторых государств Тихоокеанского региона), но и с внешнеполитическими задачами, выражаемыми, прежде всего, в подходах либеральной гегемонии, которые длительное время проповедовал политический истеблишмент США. Либерализм, таким образом, представляет собой уникальную идеологию, которая не просто сформулировала основополагающие принципы международного, политического, экономического, социального развития, но и предоставила, в некотором роде, рамки для общественно-политических дискуссий, в том числе и для представителей других идеологий. Можно в этой связи вспомнить, что даже итальянские фашисты и германские национал-социалисты оказались в межвоенный период интегрированными в европейскую либеральную политическую систему. Кроме того, политическую устойчивость и признание некоторых других государств, называвших себя либеральными, получили, например, Испания при Франко и Португалия при Салазаре. Смыслы, сформулированные либерализмом, с течением времени стали знаковыми также для консерваторов и представителей социал-демократической мысли, так как они постепенно отказывались от своей политической повестки, становясь проповедниками либерализма, что позволило им значительно сблизиться друг с другом, благодаря коллективному признанию так называемых либеральных ценностей. По этой причине в настоящее время мы не видим значительных различий в программах разных партий. Либеральные ценности и предопределили формирование единого либерально-демократического мира, принадлежность к которому связана с их признанием. В настоящее время либеральная идеология столкнулась с серьезным вызовом, так как мы наблюдаем не только формирование новой гибридной формы либерализма, но и возрождение идей национализма и традиционализма, особенно в ряде европейских стран. Помимо этого, будущее либерализма во многом зависит от его позиций в США после избрания президентом Д. Трампа, который уже начал вносить корректировки в его трактовку, прежде всего, в рамках внешней политики.

Цель статьи – определить роль либерализма (идей либеральной демократии) в эволюции евро-атлантической геоцивилизации с учетом фактора избрания Д. Трампа на пост президента страны. Это позволит дать прогноз о будущем либеральной идеологии в целом. Задачи статьи: проанализировать черты либерализма и представления о либеральной демократии; выявить роль либеральной идеологии в реализации геополитических задач «коллективного Запада»; выяснить, как избрание Д. Трампа способно повлиять на эволюцию либерализма; каким образом это скажется на взаимоотношениях разных геоцивилизаций, что заставляет также обратиться к вопросу, что собой представляет геоцивилизационный исследовательский подход.

Либерализм в последней четверти XX века стал символом единения «коллективного Запада» (под которым понимают государства, с точки зрения их принадлежности либерально-демократическому миру, поэтому, например, Австралию, Новую Зеландию и Японию в этом смысле относят к Западному миру), стал его флагом и оружием, направленным против советской идеологии и не только против нее.

После крушения СССР либерализм не прекратил своего победного шествия по планете, ознаменовавшегося внедрением либеральной демократии повсеместно. Ведь согласно теории демократического мира, либеральные демократии друг с другом не воюют (безусловно, любая теория является обобщением, так как существуют исключения, например, Фолклендская война между двумя демократическими государствами в лице Великобритании и Аргентины). А значит, для достижения мира и порядка необходимо, чтобы на планете было установлено как можно больше демократий, признающих либеральные ценности, притом, что их главным выразителем себя назвали США. При этом мы можем говорить о нескольких конфликтах между различными геоцивилизациями (геоцивилизации – это цивилизационные пространства, участвующие в геополитических процессах), которые обладают своими культурными кодами. Например, между либеральным коллективным Западом и СССР (а затем Россией, возглавившей интеграционные процессы на постсоветском пространстве ^{[25, c.7]}), а также между Западом и исламским или китайским миром.

А отношение к либерализму, по сути как к клише, формирует главный водораздел между геоцивилизациями и в настоящее время. Однако избрание Д. Трампа президентом США означает постепенный отказ от международных принципов либеральной демократии и даже частичный отказ от их реализации в рамках внутренней политики. В европейских государствах мы также замечаем разворот от идей либеральной демократии к идеям национализма, который произошел еще раньше, чем в США. Эти проблемы требуют анализа. К тому же, именно сейчас наиболее отчетливо идеи государственного развития связаны с идеями реализации новых задач в международной политике (буквально: меньше международные затраты – больше внутриполитические).

Исследовать заявленные проблемы представляется наиболее логичным в рамках геоцивилизационного подхода, поскольку именно в этом случае возможно учесть системно-психологические составляющие межгосударственного взаимодействия в условиях глобализации, исследовать большие пространства и взаимодействия государств в их рамках.

Методология геоцивилизационных исследований

Историю человечества, равно как и мировую политику, логично изучать в контексте времени, места и культуры. Собственно, сама история и есть взаимодействия между людьми и народами, оказывающими друг на друга разнообразное влияние и формирущих тем самым пространство, население которого создает общую культуру и ментальные концепты. Соответственно, люди на этом пространстве делят не только общую культуру, но и принадлежат одной (гео) цивилизации.

Геоцивилизации можно рассматривать как территории культурных, экономических, материальных и технологических достижений (прежде всего, включая военные) близких цивилизаций. Упрощая представленную картину, можно сказать, что культура наполняет геополитические регионы, а комбинация культура+территория (с определённым экономическим и технологическим уровнем развития) создает любую геоцивилизацию. Именно культура, характерная для определённой территории, указывалась многочисленными авторами как основа цивилизации, как то, что формирует и расширяет геополитическое жизненное пространство того или иного человеческого сообщества ^{[12, c. 160-163; 18, c. 55; 4, c.34; 3, c. 297; 20, c. iii-iv; 6, c. 206-211]}. Многие геополитические теории, например, геокультуры ^[51] или этноцентричности ^[9] говорят о том, что территория сохраняет культурный генотип народа, который имеет колоссальное значение для процесса принятия решений.

Территории сохраняют наиболее значимые элементы культуры, относящиеся к различным сообществам, продлевая существование (гео)цивилизаций, каждая из которых благодаря своей культуре становится привлекательной или, напротив, отталкивающей. В этом отношении показателен опыт западно-христианской геоцивилизации, которую сейчас стоит назвать евро-атлантической, поскольку в значительной степени она развивалась на базе общих либеральных ценностей, выраженных, в том числе, в так называемом «американском образе жизни». Его привлекательность стала служить инструментом расширения зоны евро-атлантической геоцивилизации, в которую мы включаем, прежде всего, страны Северной Америки и страны-члены ЕС (при этом также в эту сферу включаются Австралия, Новая Зеландия и даже Япония с точки зрения их принадлежности либерально-демократическому миру). Вместе с тем, цивилизационное значение евро-атлантической геоцивилизации снижается параллельно росту влияния других геоцивилизаций, прежде всего, в Евразии (российской и китайской). Но сейчас в западно-христианской геоцивилизации вместо скрепляющей роли религии возникла либерально-демократическая идеология.

Либерализм стал также той идеологией, благодаря которой европейские государства пытались осваивать территории Ближнего Востока и Африки. И в ряде стран под его влиянием действительно сложился вполне европейский образ жизни. Тем не менее, либерализм не продержался здесь долго, и откатился под натиском набирающих рост исламских настроений. Эта ситуация легко объяснима возникшим противоречием между требованием вести европейский образ жизни, что предполагает высокий уровень потребления, и необходимостью обладать высоким уровнем доходов, что было невозможно осуществить, например, в Иране или Афганистане. Это привело к росту влияния исламских организаций, которые назвали европейский образ жизни причиной разврата и греха. Данное объяснение с удовольствием было принято населением, не способным поддержать высокий уровень потребления. Так, С. Хантингтон доказывает, что бедные общества останутся недемократическими до тех пор, пока будут оставаться бедными ^{[24, c. 338]}.

Происходящие в настоящее время трансформации в области международных отношений заставляют искать корректные подходы для изучения этих процессов. (Гео)цивилизационный подход задействует и культуру, и экономику, и социологию, и антропологию, и геополитику, позволяет исследовать развитие огромных пространств в динамике и с точки зрения долгосрочных тенденций ^{[44; 46]}. Так, например, сегодня мы можем говорить о возникновении новой «концептуальной рамки в форме Большой Евразии», что создает геоэкономическую общность и пространство межцивилизационного диалога ^{[11, c. 6]}.

В этом контексте геоцивилизационный подход является рабочим инструментом, так как исследование государств и регионов в пространственном и временном измерениях, причем именно в длительной временной протяжённости, позволяет говорить о формировании трендов. В рамках геоцивилизационного подхода используются следующие методы: анализ внутренних факторов развития государств и регионов (региональные акторы, международные блоки, политические, экономические и военные силы того или иного актора в пределах геоцивилизации), анализ развития внешних факторов (стрежневые государства разных геоцивилизаций, которые влияют на собственную и другую геоцивилизацию). Благодаря анализу процесса принятия решений и развития стержневых государств геоцивилизаций, а именно – количественных (территория, ресурсы, население) и качественных (политика, экономика и оборона) характеристик, можно говорить не только о трендах развития тех или иных территорий, но и о положении государств внутри конкретных пространств, и их иерархии.

Кроме того, именно геоцивилизационный подход связан с учетом таких факторов, как основополагающие ценности и отношение к ним, сформированные в разных геоцивилизациях, притом, что эти факторы позволяют определить геополитическое взаимодействие акторов. Так, одним из принципов геоцивилизационных исследований является анализ психологических закономерностей протекания геополитических процессов через призму категорий «жизненное пространство» и «свобода» ^{[13; 14]}.

Для нашего исследования категория «свобода» интересна тем, что ее восприятие, понимание и переживание существенно различается в различных социокультурных образованиях и геоцивилизациях. В представлении о том, что такое свобода, что определяет ее границы, какими средствами ее можно изменять и насколько это возможно, кроется, по нашему мнению, один из важнейших аспектов, определяющих протекание геополитических процессов и развитие системы отношений между геоцивилизациями как акторами глобальной геополитики. Эти представления заложены в менталитете, определяются обычаями, нравами и традициями общества и всей системой государственного устройства. В этом контексте геоцивилизации становятся частью теории международных отношений, так как она затрагивает вопрос о цивилизационных идентичностях ^{[28; 31]}.

Евро-атлантическая геоцивилизация: основные характеристики

Евро-атлантическая геоцивилизация определяется такими чертами, как: быстрый временной ход, идеи прогресса, личные ценности. Более того, ряд зарубежных авторов полагает, что термин цивилизация относится именно к странам с развитой рыночной и либеральной демократией, что отличает так называемые «цивилизованные» народы от «нецивилизованных» или «варваров» ^[35]. Например, Б. Боуден описывает антитеррористическую деятельность после 11 сентября 2011 года как войну между «цивилизованными» народами и «варварами» ^{[27, c. 37]}. В этом смысле «варвары» - это общества, которые не находятся в сфере политического либерализма. А значит - не способны принять идеи прав человека и демократического управления, и, соответственно, расположены вне зоны евро-атлантической геоцивилизации ^[36]. Кроме того, с точки зрения истории европейского права, например, коренные жители колонизируемых европейцами стран не могли получить никакой правовой защиты и не рассматривались как правовой субъект. Соответственно, они и не признавались в качестве представителей «цивилизованных» народов. С этой точки зрения, «нецивилизованные» народы способны стать «цивилизованными» только, если присоединятся к цивилизованному сообществу, например, через авторитетные международные организации, и воспользуются опытом евро-атлантических либеральных демократий. Более того, некоторые авторы, например, Я. А. Стивачтис, говорят о «стандартах цивилизации», среди которых прямо называют либерализм и рыночную экономику, проводящие водораздел между «западными» и «не западными» цивилизациями ^{[45, c.2-3]}. Однако некоторые российские ученые полагают необходимым развитие равных возможностей и партнерства между всеми участниками международных отношений. Так, Л.В. Сморгунов пишет, что консолидация демократии возможна только при включении демократизирующихся стран в международные сообщества как равных партнеров ^{[22, c. 165]}. Важно при этом, что именно либерализм определяет все стороны развития евро-атлантической геоцивилизации.

Идеология либерализма

Для либерализма характерны определённые черты (принципы). Например, английский философ Леонард Гобхаус в качестве элементов либерализма выделяет следующие: гражданскую свободу, фискальную свободу, личную свободу, социальную свободу, экономическую свободу, свободу у себя дома, местную, расовую и национальную свободу, интернациональную свободу, политическую свободу и суверенитет народа ^{[8, c. 89-101]}.

А.Г. Дугин отмечает развитие либерализма в рамках геополитических процессов, доказывая, что либерализм как идеология и мировоззрение не случаен, и его появление в политике и экономике основывается на фундаментальных процессах, происходящих в западно-христианской геоцивилизации ^{[10, c. 63]}. Ключевыми постулатами либерально-демократического развития евро-атлантической геоцивилизации выступают следующие ключевые положения: понимание человека как меры всех вещей (с поправками деления на «цивилизованные» народы, имеющих правовую защиту, и «нецивилизованные», не имеющих таковой); утверждение равенства возможностей как морального закона общества (также с поправкой деления на «цивилизованные» и «нецивилизованные» народы); разделение властей и создание общественных систем контроля над любыми властными инстанциями; упразднение любых государственных и религиозных авторитетов, претендующих на «общеобязательную истину» (тем не менее, эту задачу выполнить практически невозможно, ведь сохраняется религиозный авторитет папы Римского, также вспомним про символ единения нации, заключенный в лице монархов во многих европейских государствах); создание гражданского общества без сословий, наций и религий вместо традиционных государств (нельзя сказать, что удалось полностью реализовать этот принцип, хотя политика мультикультурализма и была ведущей во многих государствах); главенство рыночных отношений над всеми остальными в соответствии с тезисом «экономика – это судьба»; убежденность в священном характере частной собственности; убежденность в том, что история западных стран – это универсальная модель развития, которая должна быть в обязательном порядке взята в качестве эталона для всего мира.

Данные положения являются показательными для либерализма, но формировались на протяжении многих десятилетий. С учетом идеологической эволюции либерализм, появление которого связывают с европейскими революциями XVIII в., проходит через некоторые «трансформации» приблизительно каждые пятьдесят лет.

Так, сформировавшись в рамках критики феодализма, мешавшего экономическому и общественному развитию, он был связан с экономическими отношениями в стране, так как отстаивал, прежде всего, принцип свободы частной инициативы. В XIX в., когда произошло достаточное накопление финансовых средств в руках буржуазии, с особенной силой зазвучали призывы к пересмотру общественных взаимоотношений в плане расширения избирательного права. Но именно эта идея стала центральной для становления и развития социалистических воззрений. С этой точки зрения, социализм стал явным конкурентом либерализма, хотя, при этом, суть свободы трактовалась по-разному в либерализме и социализме. Но неслучайно, что при росте рабочих партий, социал-демократических партий в Европе, либералы, либерал-демократы постепенно уступали свои позиции (например, сравните эволюцию и положение Либерально-демократической партии и Лейбористской партии в Великобритании). Одновременно с ростом идеи свободы и прав человека, укрепились и позиции консерватизма, который их воспринял в своем ключе, продвигая мысль о том, что свобода должна исходить из закона. Соответственно, закон и ограничивает свободу. При этом социал-демократы и консерваторы повернулись к идеям либерализма, взяв их на вооружение. Так, народные, христианские, консервативные, а также социалистические партии – это партии, которые являются либеральными и демократическими.

В начале XX века продолжилась эволюция либерализма в рамках идеи «нового либерализма» или неолиберализма. Если ранее либералы бежали от «государственной руки», то сейчас, напротив, призывали государство стать защитником рынка и свободного предпринимательства, осуществлять регулирование и стимулирование и также даже быть собственником. Это оказалось необходимым условием и для сохранения спроса населения, и для поддержки рынка и экономики в целом. Таким образом, либерализм сам воспринял некоторые идеи консерватизма и социал-демократических воззрений, предложив их довольно удачную комбинацию, что укрепило его позиции.

Однако перед либерализмом снова и снова вставал вопрос о том, что следует поставить на первое место – социальный или экономический вопрос. И, отчасти, и эта дилемма привела к новому витку эволюции либерализма в форме неоконсерватизма, возникшего в США во второй половине XX века, хотя с консерватизмом его связывает только идея органицизма. Неоконсерватизм близок именно классическим либеральным концептам. Они в его рамках превращаются в традиции, идеалы, ценности, которыми оперируют и во внутренней и внешней политике. В рамках либерал-консерватизма индивидуальные свободы становятся главными ценностями, а неоконсерваторы, т.е. приверженцы либерал-консерватизма, выступают их главными защитниками. По сути, в рамках неоконсерватизма либерализм превратился в идеологию на гране религии или даже в саму религию. И именно в рамках неоконсервативной парадигмы были проявлены идеи либеральной гегемонии.

Вообще же, стоит отметить, что либерализму повезло на всевозможные атрибуты. Так, есть, например, понятие тоталитарного либерализма, хотя оно довольно противоречиво. С учетом того факта, что идеология либерализма была «растащена» на куски консерваторами справа и социалистами слева, отдельные идеи либерализма в разных ракурсах можно встретить, где угодно.

Большую роль в развитии идей либерализма также сыграли тоталитаризм, фашизм и нацизм. А роль свободы в системе социальных отношений стала большой задачей для либерализма, которому также необходимо постоянно прорабатывать опыт других идеологических воззрений, поскольку этот вопрос напрямую связан с проблемой кризиса демократии или, как минимум, ее дефицита, а именно либерализм претендует, в первую очередь, на то, чтобы именоваться идеологией демократического мира.

Этот подход позволил связать идеи демократии и либерализма. Неслучайно, чаще всего, политические эксперты обсуждают формы эволюции либеральной демократии, притом, что довольно часто они признают, что демократии могут быть разными. Например, Япония, сохраняющая историческое своеобразие в «наследовании» высших государственных должностей, относится к демократиям. Также зарубежные авторы традиционно пишут о российском режиме как об особой авторитарной демократии, отмечая, что при существующих демократических институтах ключевое слово в существующей системе управления принадлежит именно президенту, олицетворяющему собой государство ^{[43; 39]}. Конечно, существуют разные точки зрения о том, что собой являет Россия. Зарубежные авторы часто ее либо вообще не воспринимают как демократию, либо называют демократией с оговорками. Одна группа ученых объясняет это тем, что демократия сама по себе способна создавать основания для возникновения авторитарных идей, так как не сформировала надежных инструментов противодействия усилению власти конкретной политической партии, группы или лидера ^{[50; 30]}. Другие объясняют невозможность страны продвинуться по пути демократии историческим контекстом, культурой и менталитетом ^{[48; 49]}. И большинство полагает, что демократия зиждется на либеральной идеологии и не может существовать в странах, где она не утверждена в качестве ведущей идеологии ^{[29; 41]}. При этом российский политолог А.М. Салмин назвал демократию геополитической реальностью и утвердившейся универсальной ценностью ^{[21, c. 10]}. А Ф. Фукуяма даже объявил о завершении эволюции человечества с установлением западной демократии как окончательной формы правления ^[23]. Однако международная жизнь многократно опровергла этот тезис, что не отменяет его яркую показательность в отношении взглядов ведущих западных политиков в понимании роли западного мира в истории. С точки зрения смены парадигм развития и поисков новой модели, мнение Ф. Фукуямы может быть интересно как характерное для периода глобального доминирования либерализма и США. Очевидно, что ослабление либерализма и либеральной идеологической монополии влияют на современные позиции США, а мир продолжает эволюционировать ^[5].

Либерализм в развитии евро-атлантической геоцивилизации

В условиях многополярности и конкуренции с другими системами, с повышением запросов от граждан к власти тезис Ф. Фукуямы стоит оспорить. Кроме того, европейские и западно-американские демократии являются в некотором роде конкурентами. Это неизбежно скажется на общей евро-атлантической геоцивилизации. Среди критических проблем либеральной демократии стоит назвать исключительный индивидуализм и воспроизводящееся неравенство в распределении благ. Кроме того, реализация демократических принципов на самом деле возможна только в условиях мира и отсутствия влияния другого государства, т.е. при определённой степени изоляционизма. Например, довольно часто в так называемых демократических государствах сохраняется проблема представления прав иноэтничных граждан, отличающихся от титульного большинства. Так, американский политолог Дж.Маркофф пишет, что важно избежать тривиализации демократии ^{[1, c. 429]}.

Какова же роль либерализма в развитии цивилизационных пространств (геоцивилизаций)?

Несмотря на то, что либеральные идеи внедряются в политическое устройство многих государств, необходимо провести анализ на соответствие (или несоответствие) этих идей культуре и традициям основных геоцивилизаций. Проведем краткий анализ евро-атлантической геоцивилизации с использованием некоторых ключевых постулатов либерализма, указанных выше.

Человек есть мера всех вещей. В либеральной цивилизации высока ценность человеческой жизни только представителей этой цивилизации, причем происходит четкое и однозначное разделение на «свой-чужой». Не относящиеся к этой цивилизации представители не воспринимались и до настоящего времени зачастую не воспринимаются как равные и достойные, что подтверждается многочисленными историческими примерами – колонизация Индии англичанами, освоение Американского континента и отправка рабов в Америку из Африки и т.д. Это же предопределило и проникающий способ территориальной экспансии, при котором происходило уничтожение коренного населения осваиваемых территорий.

Равенство возможностей как моральный закон общества. Либеральная евро-атлантическая геоцивилизация в новейшей истории позиционировала себя как общество равных во